![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
«Бабочки в жерновах», Людмила Астахова, Яна Горшкова
Археолог-авантюрист (не Индиана Джонс - прыжков-стрельбы не будет) натыкается на упоминание о последнем осколке исчезнувшей античной цивилизации и, роя копытами землю, бросается в дорогу - раскопать! Быть первым! Вот только кто сказал, что прошлое не связано с настоящим?..
«О да! Так гениально передергивать и подтасовывать факты может лишь гений. В такой неточной науке, как археология, истиной станет то, что признается таковой самым влиятельным, самый авторитетным мэтром. Символику в китлалском захоронении можно трактовать и так, и эдак, но мнение профессора Аделарда считается верным. Калитарская же гипотеза кладоискателя Лэйгина заклеймена ошибочной и вредной. Вот так!»
Отсылки - в наличии:
«- Конечно, - барышня, как и большинство барышень на побережье, слегка влюбленная в романтического контрабандиста, стрельнула глазками и процокала каблучками, норовя задеть предмет воздыханий бедром. Рыжий вздохнул. Бедро было хорошо, кто ж спорит, в самом соку бедро, но времени на эксперименты не хватало катастрофически. Да и потом - не в храме же знаний переходить к эмпирическому, так сказать, методу познания бытия?
"Солярка! - строго напомнил себе Берт. - Первым делом - солярка, а барышни - потом, барышни никуда не денутся".»
Хм, а ведь правда - интересно, почему так?
«Как известно, слепец выглядит мудрецом, а глухой - глупцом.»
Говорят, японский (китайский?) иероглиф "ссора" выглядит как "две женщины под одной крышей". А если это ещё и надолго?
«- Вот видишь, дорогая моя дочь, даже хадрийские крестьянки ведут себя приличнее, чем ты. И не только на словах, но и на деле. В возрасте Верэн ты девицей уже не была, насколько я помню.
- А ты была? - вежливо полюбопытствовала Фрэн, делая вид, словно обиделась.
- Была.
- Жаль, нет возможности попросить у моего папочки подтверждения. Как, бишь, его звали-то?
Мерерид, конечно, ничего достойного ответить не могла. Она очень тщательно, как рекомендовал доктор Хамнет, пережевывала кусочек запеканки.
- Ты снова пересолила, - невозмутимо заявила мамочка, дожевав свой кусочек и аккуратно промокнув губы салфеткой. - Уж не влюбилась ли?
"Второй раунд. Бамц-ц-ц!" - догадалась Верэн.»
Детали - отличные:
«Берт зевнул, поудобней расположился на лавке и развернул местную газету. Выпускал ее - под патронажем лорда Вардена, конечно! - эспитский почтарь. Пресс у него стоял маленький и древний, бумага тоже не отличалась белизной, но все ж таки печатное слово! Первую полосу занимали новости из метрополии - короткой строкой, по телеграфу много подробностей не передашь. Далее шли очерки и статейки местных жителей - в основном кляузы и сплетни. Доктор Хамнет на этот счет любил пошутить, мол, ежели "Барабан Эспита" измельчить, то яду хватит весь остров перетравить. Последнюю полосу традиционно отдавали под объявления. Драл за них почтарь три шкуры, то бишь по орику за слово, а потому эспитцы изворачивались, кто во что горазд. Шедевры лапидарности вроде: "Кастрация всем. Дешево!" в любой другой местности вызвала бы хохот, но обитатели Эспита, напротив, искренне восхищались умением госпожи Нихэль, ветеринарши, так кратко и емко формулировать свои мысли.»
И, конечно, много о дамском:
«И только после того, как спутница споткнулась на ровном месте три раза кряду, повисая на его руке, трогательно краснея и благодаря нежным полушепотом, осознал, что серьезно дал маху. Слепому ж видно, что на уме у девки. Аккурат тот возраст, когда каждый чих объекта мечтаний воспринимается как команда: "Взять!" Или, что точнее, "Дать!" Мудрые исследователи тонких душевных процессов написали на сей счет уйму солидных томов, с некоторой частью которых Балгайру довелось ознакомиться. Тяга к знаниям сидела в нем всегда, а вот доверия к печатному слову с годами поубавилось. Потому как все эти девичьи вздохи объяснялись проще устройства лебедки - соки бурлят, платьишко в груди жмет, а природа на все голоса кричит: "Размножаться! Вот прямо сейчас, немедленно, с места не сходя!" Иначе опоздаешь, и более прыткие товарки расхватают всех подходящих самцов.»
Чудесная женская фантастика - сей дуэт меня неизменно радует.
«О да! Так гениально передергивать и подтасовывать факты может лишь гений. В такой неточной науке, как археология, истиной станет то, что признается таковой самым влиятельным, самый авторитетным мэтром. Символику в китлалском захоронении можно трактовать и так, и эдак, но мнение профессора Аделарда считается верным. Калитарская же гипотеза кладоискателя Лэйгина заклеймена ошибочной и вредной. Вот так!»
Отсылки - в наличии:
«- Конечно, - барышня, как и большинство барышень на побережье, слегка влюбленная в романтического контрабандиста, стрельнула глазками и процокала каблучками, норовя задеть предмет воздыханий бедром. Рыжий вздохнул. Бедро было хорошо, кто ж спорит, в самом соку бедро, но времени на эксперименты не хватало катастрофически. Да и потом - не в храме же знаний переходить к эмпирическому, так сказать, методу познания бытия?
"Солярка! - строго напомнил себе Берт. - Первым делом - солярка, а барышни - потом, барышни никуда не денутся".»
Хм, а ведь правда - интересно, почему так?
«Как известно, слепец выглядит мудрецом, а глухой - глупцом.»
Говорят, японский (китайский?) иероглиф "ссора" выглядит как "две женщины под одной крышей". А если это ещё и надолго?
«- Вот видишь, дорогая моя дочь, даже хадрийские крестьянки ведут себя приличнее, чем ты. И не только на словах, но и на деле. В возрасте Верэн ты девицей уже не была, насколько я помню.
- А ты была? - вежливо полюбопытствовала Фрэн, делая вид, словно обиделась.
- Была.
- Жаль, нет возможности попросить у моего папочки подтверждения. Как, бишь, его звали-то?
Мерерид, конечно, ничего достойного ответить не могла. Она очень тщательно, как рекомендовал доктор Хамнет, пережевывала кусочек запеканки.
- Ты снова пересолила, - невозмутимо заявила мамочка, дожевав свой кусочек и аккуратно промокнув губы салфеткой. - Уж не влюбилась ли?
"Второй раунд. Бамц-ц-ц!" - догадалась Верэн.»
Детали - отличные:
«Берт зевнул, поудобней расположился на лавке и развернул местную газету. Выпускал ее - под патронажем лорда Вардена, конечно! - эспитский почтарь. Пресс у него стоял маленький и древний, бумага тоже не отличалась белизной, но все ж таки печатное слово! Первую полосу занимали новости из метрополии - короткой строкой, по телеграфу много подробностей не передашь. Далее шли очерки и статейки местных жителей - в основном кляузы и сплетни. Доктор Хамнет на этот счет любил пошутить, мол, ежели "Барабан Эспита" измельчить, то яду хватит весь остров перетравить. Последнюю полосу традиционно отдавали под объявления. Драл за них почтарь три шкуры, то бишь по орику за слово, а потому эспитцы изворачивались, кто во что горазд. Шедевры лапидарности вроде: "Кастрация всем. Дешево!" в любой другой местности вызвала бы хохот, но обитатели Эспита, напротив, искренне восхищались умением госпожи Нихэль, ветеринарши, так кратко и емко формулировать свои мысли.»
И, конечно, много о дамском:
«И только после того, как спутница споткнулась на ровном месте три раза кряду, повисая на его руке, трогательно краснея и благодаря нежным полушепотом, осознал, что серьезно дал маху. Слепому ж видно, что на уме у девки. Аккурат тот возраст, когда каждый чих объекта мечтаний воспринимается как команда: "Взять!" Или, что точнее, "Дать!" Мудрые исследователи тонких душевных процессов написали на сей счет уйму солидных томов, с некоторой частью которых Балгайру довелось ознакомиться. Тяга к знаниям сидела в нем всегда, а вот доверия к печатному слову с годами поубавилось. Потому как все эти девичьи вздохи объяснялись проще устройства лебедки - соки бурлят, платьишко в груди жмет, а природа на все голоса кричит: "Размножаться! Вот прямо сейчас, немедленно, с места не сходя!" Иначе опоздаешь, и более прыткие товарки расхватают всех подходящих самцов.»
Чудесная женская фантастика - сей дуэт меня неизменно радует.