![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
falcrumЧетвёртая и пятая части отличного цикла «Плохая война»:
«- Но почему эти ваши папские агенты сделали все так прозрачно, что мы с Вами обо всем догадались за пару дней? Они же не совсем идиоты.
- Много Вы видели людей, которые смогли украсть триста тысяч дукатов лучше, чем они?
- Да я вообще не видел, кто бы мог столько украсть. Если только королевские интенданты или финансисты. Но не шпионы.
- Именно это я и имею в виду. Украсть и не наследить не способен никто в мире. Украсть и наследить, но не быть пойманными – редкие таланты. Даже просто украсть настолько крупную сумму получается у очень немногих. Большинство грабителей и аферистов, да почти все замахнувшиеся на большой куш, или попадаются на стадии подготовки, или проваливают исполнение, или ловятся по горячим следам. А наши общие знакомые не только до сих пор не пойманы, но и неизвестно, где находятся.»
Дон Корлеоне нервно курит в стороне!
«Шестого декабря Максимилиан пришел в марсельскую тюрьму и сделал предложение, от которого было невозможно отказаться.
- Нужны добровольцы! Кто хочет поработать на меня, шаг вперед! Завтра идем обратно в Геную, но работа предстоит на суше. Кто не хочет, могут остаться на милость марсельского правосудия.
Шаг вперед сделали все. Марсельское правосудие уже успело намекнуть, что команду "Зефира" повесят четыре раза, и даже допрашивать не будут, чтобы лишнего не сболтнули.
Марсельцы забрали все золото из судовой казны "Зефира", но не тронули багаж Максимилиана. Макс выдал из своих и присвоенных средств по десять флоринов "рядовым" и по двадцать судовым офицерам. Много, но верные люди сейчас дороже денег.
На корабле, идущем в Геную, Максимилиан по здравому размышлению усомнился в своей новой армии и спросил у Тодта, насколько стоит доверять этой команде.
Тодт напомнил, что про кадровую политику говорит Ветхий Завет.
- Бог сказал Гедеону: "Итак провозгласи вслух народа и скажи: „кто боязлив и робок, тот пусть возвратится и пойдет назад с горы Галаада“".
- Согласен, - ответил Макс. Построил команду и спросил:
- Кто здесь боязлив и робок?
- Получит алебардой по кумполу? – ответил за всех боцман Марко, - Слышали, знаем.
- Хорошо. Тогда так. Кто согласился пойти со мной только из страха быть повешенным, пусть скажет об этом сейчас. Пока я не объяснил вам суть дела, я могу освободить вас от обязательств, но посвященным пути назад уже не будет.»
Душевно:
«- Почему еврей? Какой еще еврей? – Андре де Ментон потребовал объяснений у Тарди.
- Потому что у вашего золота земля будет гореть под ногами, - ответил Тарди, - Франсуаза де Фуа все еще дама сердца Его Величества, Оде де Фуа все еще маршал Франции, Шарль де Бурбон все еще коннетабль и вице-король Милана.
- Францией правит Ее Высочество.
- Но Его Величество может забрать себе всю полноту власти, просто щелкнув пальцами. Все права и полномочия королевы-матери держатся только на сыновнем уважении и ни на чем больше. Франциск — это король-рыцарь, и, если он передумает насчет миланского золота, то вырвет его хоть из пасти льва, а тем более, из маминого кошелька. Да для этого особой храбрости и не надо. Я, конечно, понимаю, что мы в их возрасте такими не были, но сильно ли смущаются наши дети, залезая в наши кошельки?
- Короли не меняют своих решений, - не очень твердо ответил рыцарь.
- Да? Вам не рассказывали на ночь историю Барди и Перуцци? Король Англии, до некоторого времени добросовестный партнер, взял и отказался платить по своим обязательствам перед флорентинцами. Рухнуло всё. Вообще всё.
- Допустим. Но при чем тут евреи?
- При том, что если дож не советует генуэзцам быть причастными к вашему грузу, то они и не будут. А если дож предлагает поработать с Вами еврею, то еврей, хоть и понимает, что ему такого счастья не надо, но отказаться не может. Вы спрашиваете, при чем тут евреи? При том, что их не жалко. Последним, кто держал в руках Ваше золото в Генуе, будет еврей. Если у вас и у королевы-матери золото отнять не смогут, пусть спрашивают с евреев. Мы их, если что, без сожаления в очередной раз пограбим и изгоним. Они, как всегда, изгонятся по бумагам и останутся по факту. Все довольны, все при деле.
- Но этот нехристь нас не обманет?
Тарди хищно ухмыльнулся.
- Маленький человек отвечает не более, чем своей жизнью. Уважаемые люди рискуют всем своим родом. А евреи – всем народом. Если Абрам ограбит Вас, то он ограбит не только Вас, а короля и королеву Франции.
- И их еще и из Франции изгонят?
Генуэзец развел руками.
- Не исключено. Поэтому Абрам примет на хранение монеты и слитки, обменяет слитки на монеты и отгрузит все в порт, ни потеряв по пути ни дуката.
...
- Что Вас удивляет? Вспомните историю про тамплиеров. Они одной рукой клялись Папе, другой Бафомету.
- Я-то помню. Но почему про них помнят генуэзцы?
- Тамплиеры тоже кредитовали короля Франции. И, что удивительно, Папа им никак не помог. Не говоря уже о Бафомете.
- Неудивительно, - отрезал рыцарь, - Ни церковь, ни... хм... нечисть не должны участвовать, когда речь идет о финансовых отношениях.
Тарди показалось, что рыцарь хотел сказать "ни церковь, ни прочая нечисть", но воздержался исключительно из-за недоверия к собеседнику.»
Прекрасно:
«- Витторио! – позвал архиепископ, - Витторио! Я слышу, что ты тут.
- Брат Витторио, - с важным видом поправил "разбойник в сутане".
Витторио служил Инноченцо еще с Флоренции. Бывают семьи простолюдинов, которые традиционно служат знатным или богатым семьям. Предки Витторио уже лет сто служили предкам Инноченцо, включая и Лоренцо Медичи, и даже Козимо Медичи. Витторио не выполнял для епископа какую-то ежедневную работу, а "решал вопросы", как называют эту деятельность в наше время. Статус духовного лица он попросил и получил для того, чтобы решать вопросы в церковной юрисдикции, а заодно избегать подсудности светским властям. Насколько знал Инноченцо, у Витторио на текущий момент была как минимум одна любимая женщина и как минимум двое детей не от нее.
- Брат Витторио, кхе-кхе! Благословляю тебя сходить к алхимику и принести надежное средство от кашля, - сказал епископ, не оглядываясь. Он сидел за столом у окна и работал с бумагами.
- Ходил уже, Выше высокопреосвященство, нет его.
- Когда вернется?
- Не написал. Написал "Кто войдет без спроса, превратится в жабу", и все. Неохота мне в жабу превращаться, меня французы съедят, и кто Вам тогда лекарства будет носить?
- Еще раз сходи. Или посади кого-нибудь, чтобы сразу тебе сказали.
- Да сидят уже. Булочник обещал сына прислать. Благословите другими делами заняться?
- Какие у тебя дела? Позор епархии, к Петруччи в сутане ходишь. Благословляю в школу фехтования, к бабам и в кабак ходить в мирской одежде. Понятно?
- У меня все грязное. Я после Борго-Форнари вместе с конем в канаву свалился.
- Благословляю постирать.
- У меня денег нет.
Епископ отвернулся от своего рабочего места у окна и сурово посмотрел на брата Витторио.
- Ты опять меч купил, грешник?
Витторио пожал плечами. Вопрос, очевидно, риторический.
- И повесил поверх сутаны.
Это уже не вопрос. Можно не отвечать, и так видно.
- Как монегаск какой, прости Господи.
- Я не монегаск, я борец с ересью, демонолог. Мне можно.
- Не благословляю, - епископ встал, прокашлялся и строго взглянул на Витторио, - У келаря возьми полдуката, приведи в порядок одежду, и чтобы был или с мечом, или в сутане! Демоноложец ты, а не демонолог! Что там по делу Борго-Форнари?
- Ничего. Рыцарь сбежал, арестовывать некого. Демона на допрос вызвать не могу. А если бы и мог, не стал бы. Не умею и учиться, простите, не хочу. Остальные опрошены, бумаги вроде в порядке.
Епископ взял со стола четыре листа бумаги. Сложил вместе.
- Ой! – Витторио подскочил и раздвинул листы, чтобы они не соприкасались. - Я специально на разные бумаги срисовывал, чтобы порчу не навести.
- Ерунда!
- Да какая ерунда. Вот Вы, наверное, сложили, теперь то чих, то кашель. Папа, говорят, тоже, то чхи, то кхе, так и помер. И суккуба в ту ночь в Риме видели.
- На картинке твоей ерунда нарисована. На такую мазню никакой демон не придет.»
Чудесно:
«- Ты собрался жениться на простолюдинке?
- На хорошей девушке из достойной генуэзской семьи.
- Фредерик, не жадничай. Ты получил свою долю в добыче, да еще и наследство от этого бывшего интенданта. Ты богатый человек. Тебе мало? Подумай лучше о титуле и о положении в обществе. Даже дядя Гец не женился на простолюдинках. Или ты ее уже соблазнил и теперь считаешь себя обязанным?
- Она такая милая...
- Вы уже?
- Нет, мы только собираемся. Дядя, ты совершенно справедливо заметил, что я богатый человек благородного происхождения. И далеко не все мои славные предки женились с благословления родителей. Например, дедушка с маминой стороны.
Дедушка Фредерика со стороны Берлихингенов женился на ведьме, - вспомнил Максимилиан. А их дочь Берлихингены ради примирения семей выдали за Фридриха, старшего сына барона фон Нидерклаузица. Девица здоровая, непорочного поведения и из хорошей семьи, чего еще надо? Фридрих на жену не жаловался. Только иногда ругался, что теща у него ведьма, но так половина женатых мужчин говорят.
- Разве справедливо считать обязательными для других правила, которые не выполняешь сам? – продолжил Фредерик.
- У тебя всю жизнь какие-то приключения.
- Да у меня те же приключения, что у тебя!
- То Бертольд привозит тебя обратно как еретика какого-то! – разозлился Макс.
- Я добрый католик, без пяти минут священник!
- То беспросветно эти девки в Кале!
- Дамы!
- Еще и дамы эти, которые хуже девок! Где это видано, на турнире щит некому подать было. То в Милане вечно зайдешь не туда и влипнешь в историю. Здесь всего на день тебя одного оставил, ты уже сколотил банду и разнес французскую таможню. Ладно бы ты местное что-нибудь разнес, но королевское, Его Величества, учреждение! Что ты скажешь Его Величеству?
- Что я по ошибке и прошу прощения.
- А суккуб? На закате адская тварь в Борго-Форнари зажигает, к рассвету ты ее уже изнасиловал и убил! Ну и черт с ней, конечно, но тебе же спокойно не сидится!
- Убивать демонов – достойный рыцарский поступок.
- А совокупляться с демонами в непристойных формах?
- Если демона потом убить, то этот грех простится.
- А выйти на поединок с отравленным мечом? Как это называется? Я такого свинства даже в легендах не помню.
- Тристан и Изольда?
- Надо брать пример с Тристана, а не с Моргольта, - Максимилиан тоже знал эту легенду.
- Жениться на женщине, которую не любишь, и всю жизнь страдать? Да у нас в роду с начала времен так никто не поступал.
- Женись на женщине, которую любишь, и не страдай. Я про другое. Тебя, может быть, убьют завтра. Как ты на том свете Габриэлю в глаза посмотришь?
- Никак. Я попаду в рай, а его грешную душу в овраге черти доедают.
- Почему ты попадешь в рай?
- Все священники попадают в рай. Так дядя Бертольд говорил.
- Ты не священник.
- Ой, подумаешь, недоучился немного. Бог простит. Я вообще родительский наказ выполнял. Маме с папой угодно было, чтобы я стал священником, а не Богу. Я с Божьей помощью и не стал.
- Это они зря, - вздохнул Максимилиан, - Я тогда сразу сказал, что лучше бы тебя женили поскорее.
- Ага!
- Что?
- Это было благословение? Уже второй раз?
- Почему второй?
- Кто только что сказал: "Женись на женщине, которую любишь, и не страдай"?
Максимилиан задумался, что будет менее опасно для мироздания, холостой Фредерик или женатый. Мироздание с трепетом ожидало решения.
- Я в твоем возрасте тоже, конечно, был не ангел... - принял решение Максимилиан.
- Помню-помню. Когда я был маленький, папа мне постоянно говорил "не будь как дядя Максимилиан". Потом пожалел, наверное, когда стал говорить "не будь как дядя Гец".
- ... Но вот остепенился, врагов поубивал, теперь уважаемый столп общества. Господь с тобой, женись.
- Я все слышал! Благословение было! Так папе и скажу!
- Я же еще невесту не видел?
- Кармина тебе понравится. Она похожа на тетю Шарлотту.
- Умеет кидаться предметами?
- Пока нет, зато умная.»
Продолжаю рекомендовать и жду продолжение.
«- Но почему эти ваши папские агенты сделали все так прозрачно, что мы с Вами обо всем догадались за пару дней? Они же не совсем идиоты.
- Много Вы видели людей, которые смогли украсть триста тысяч дукатов лучше, чем они?
- Да я вообще не видел, кто бы мог столько украсть. Если только королевские интенданты или финансисты. Но не шпионы.
- Именно это я и имею в виду. Украсть и не наследить не способен никто в мире. Украсть и наследить, но не быть пойманными – редкие таланты. Даже просто украсть настолько крупную сумму получается у очень немногих. Большинство грабителей и аферистов, да почти все замахнувшиеся на большой куш, или попадаются на стадии подготовки, или проваливают исполнение, или ловятся по горячим следам. А наши общие знакомые не только до сих пор не пойманы, но и неизвестно, где находятся.»
Дон Корлеоне нервно курит в стороне!
«Шестого декабря Максимилиан пришел в марсельскую тюрьму и сделал предложение, от которого было невозможно отказаться.
- Нужны добровольцы! Кто хочет поработать на меня, шаг вперед! Завтра идем обратно в Геную, но работа предстоит на суше. Кто не хочет, могут остаться на милость марсельского правосудия.
Шаг вперед сделали все. Марсельское правосудие уже успело намекнуть, что команду "Зефира" повесят четыре раза, и даже допрашивать не будут, чтобы лишнего не сболтнули.
Марсельцы забрали все золото из судовой казны "Зефира", но не тронули багаж Максимилиана. Макс выдал из своих и присвоенных средств по десять флоринов "рядовым" и по двадцать судовым офицерам. Много, но верные люди сейчас дороже денег.
На корабле, идущем в Геную, Максимилиан по здравому размышлению усомнился в своей новой армии и спросил у Тодта, насколько стоит доверять этой команде.
Тодт напомнил, что про кадровую политику говорит Ветхий Завет.
- Бог сказал Гедеону: "Итак провозгласи вслух народа и скажи: „кто боязлив и робок, тот пусть возвратится и пойдет назад с горы Галаада“".
- Согласен, - ответил Макс. Построил команду и спросил:
- Кто здесь боязлив и робок?
- Получит алебардой по кумполу? – ответил за всех боцман Марко, - Слышали, знаем.
- Хорошо. Тогда так. Кто согласился пойти со мной только из страха быть повешенным, пусть скажет об этом сейчас. Пока я не объяснил вам суть дела, я могу освободить вас от обязательств, но посвященным пути назад уже не будет.»
Душевно:
«- Почему еврей? Какой еще еврей? – Андре де Ментон потребовал объяснений у Тарди.
- Потому что у вашего золота земля будет гореть под ногами, - ответил Тарди, - Франсуаза де Фуа все еще дама сердца Его Величества, Оде де Фуа все еще маршал Франции, Шарль де Бурбон все еще коннетабль и вице-король Милана.
- Францией правит Ее Высочество.
- Но Его Величество может забрать себе всю полноту власти, просто щелкнув пальцами. Все права и полномочия королевы-матери держатся только на сыновнем уважении и ни на чем больше. Франциск — это король-рыцарь, и, если он передумает насчет миланского золота, то вырвет его хоть из пасти льва, а тем более, из маминого кошелька. Да для этого особой храбрости и не надо. Я, конечно, понимаю, что мы в их возрасте такими не были, но сильно ли смущаются наши дети, залезая в наши кошельки?
- Короли не меняют своих решений, - не очень твердо ответил рыцарь.
- Да? Вам не рассказывали на ночь историю Барди и Перуцци? Король Англии, до некоторого времени добросовестный партнер, взял и отказался платить по своим обязательствам перед флорентинцами. Рухнуло всё. Вообще всё.
- Допустим. Но при чем тут евреи?
- При том, что если дож не советует генуэзцам быть причастными к вашему грузу, то они и не будут. А если дож предлагает поработать с Вами еврею, то еврей, хоть и понимает, что ему такого счастья не надо, но отказаться не может. Вы спрашиваете, при чем тут евреи? При том, что их не жалко. Последним, кто держал в руках Ваше золото в Генуе, будет еврей. Если у вас и у королевы-матери золото отнять не смогут, пусть спрашивают с евреев. Мы их, если что, без сожаления в очередной раз пограбим и изгоним. Они, как всегда, изгонятся по бумагам и останутся по факту. Все довольны, все при деле.
- Но этот нехристь нас не обманет?
Тарди хищно ухмыльнулся.
- Маленький человек отвечает не более, чем своей жизнью. Уважаемые люди рискуют всем своим родом. А евреи – всем народом. Если Абрам ограбит Вас, то он ограбит не только Вас, а короля и королеву Франции.
- И их еще и из Франции изгонят?
Генуэзец развел руками.
- Не исключено. Поэтому Абрам примет на хранение монеты и слитки, обменяет слитки на монеты и отгрузит все в порт, ни потеряв по пути ни дуката.
...
- Что Вас удивляет? Вспомните историю про тамплиеров. Они одной рукой клялись Папе, другой Бафомету.
- Я-то помню. Но почему про них помнят генуэзцы?
- Тамплиеры тоже кредитовали короля Франции. И, что удивительно, Папа им никак не помог. Не говоря уже о Бафомете.
- Неудивительно, - отрезал рыцарь, - Ни церковь, ни... хм... нечисть не должны участвовать, когда речь идет о финансовых отношениях.
Тарди показалось, что рыцарь хотел сказать "ни церковь, ни прочая нечисть", но воздержался исключительно из-за недоверия к собеседнику.»
Прекрасно:
«- Витторио! – позвал архиепископ, - Витторио! Я слышу, что ты тут.
- Брат Витторио, - с важным видом поправил "разбойник в сутане".
Витторио служил Инноченцо еще с Флоренции. Бывают семьи простолюдинов, которые традиционно служат знатным или богатым семьям. Предки Витторио уже лет сто служили предкам Инноченцо, включая и Лоренцо Медичи, и даже Козимо Медичи. Витторио не выполнял для епископа какую-то ежедневную работу, а "решал вопросы", как называют эту деятельность в наше время. Статус духовного лица он попросил и получил для того, чтобы решать вопросы в церковной юрисдикции, а заодно избегать подсудности светским властям. Насколько знал Инноченцо, у Витторио на текущий момент была как минимум одна любимая женщина и как минимум двое детей не от нее.
- Брат Витторио, кхе-кхе! Благословляю тебя сходить к алхимику и принести надежное средство от кашля, - сказал епископ, не оглядываясь. Он сидел за столом у окна и работал с бумагами.
- Ходил уже, Выше высокопреосвященство, нет его.
- Когда вернется?
- Не написал. Написал "Кто войдет без спроса, превратится в жабу", и все. Неохота мне в жабу превращаться, меня французы съедят, и кто Вам тогда лекарства будет носить?
- Еще раз сходи. Или посади кого-нибудь, чтобы сразу тебе сказали.
- Да сидят уже. Булочник обещал сына прислать. Благословите другими делами заняться?
- Какие у тебя дела? Позор епархии, к Петруччи в сутане ходишь. Благословляю в школу фехтования, к бабам и в кабак ходить в мирской одежде. Понятно?
- У меня все грязное. Я после Борго-Форнари вместе с конем в канаву свалился.
- Благословляю постирать.
- У меня денег нет.
Епископ отвернулся от своего рабочего места у окна и сурово посмотрел на брата Витторио.
- Ты опять меч купил, грешник?
Витторио пожал плечами. Вопрос, очевидно, риторический.
- И повесил поверх сутаны.
Это уже не вопрос. Можно не отвечать, и так видно.
- Как монегаск какой, прости Господи.
- Я не монегаск, я борец с ересью, демонолог. Мне можно.
- Не благословляю, - епископ встал, прокашлялся и строго взглянул на Витторио, - У келаря возьми полдуката, приведи в порядок одежду, и чтобы был или с мечом, или в сутане! Демоноложец ты, а не демонолог! Что там по делу Борго-Форнари?
- Ничего. Рыцарь сбежал, арестовывать некого. Демона на допрос вызвать не могу. А если бы и мог, не стал бы. Не умею и учиться, простите, не хочу. Остальные опрошены, бумаги вроде в порядке.
Епископ взял со стола четыре листа бумаги. Сложил вместе.
- Ой! – Витторио подскочил и раздвинул листы, чтобы они не соприкасались. - Я специально на разные бумаги срисовывал, чтобы порчу не навести.
- Ерунда!
- Да какая ерунда. Вот Вы, наверное, сложили, теперь то чих, то кашель. Папа, говорят, тоже, то чхи, то кхе, так и помер. И суккуба в ту ночь в Риме видели.
- На картинке твоей ерунда нарисована. На такую мазню никакой демон не придет.»
Чудесно:
«- Ты собрался жениться на простолюдинке?
- На хорошей девушке из достойной генуэзской семьи.
- Фредерик, не жадничай. Ты получил свою долю в добыче, да еще и наследство от этого бывшего интенданта. Ты богатый человек. Тебе мало? Подумай лучше о титуле и о положении в обществе. Даже дядя Гец не женился на простолюдинках. Или ты ее уже соблазнил и теперь считаешь себя обязанным?
- Она такая милая...
- Вы уже?
- Нет, мы только собираемся. Дядя, ты совершенно справедливо заметил, что я богатый человек благородного происхождения. И далеко не все мои славные предки женились с благословления родителей. Например, дедушка с маминой стороны.
Дедушка Фредерика со стороны Берлихингенов женился на ведьме, - вспомнил Максимилиан. А их дочь Берлихингены ради примирения семей выдали за Фридриха, старшего сына барона фон Нидерклаузица. Девица здоровая, непорочного поведения и из хорошей семьи, чего еще надо? Фридрих на жену не жаловался. Только иногда ругался, что теща у него ведьма, но так половина женатых мужчин говорят.
- Разве справедливо считать обязательными для других правила, которые не выполняешь сам? – продолжил Фредерик.
- У тебя всю жизнь какие-то приключения.
- Да у меня те же приключения, что у тебя!
- То Бертольд привозит тебя обратно как еретика какого-то! – разозлился Макс.
- Я добрый католик, без пяти минут священник!
- То беспросветно эти девки в Кале!
- Дамы!
- Еще и дамы эти, которые хуже девок! Где это видано, на турнире щит некому подать было. То в Милане вечно зайдешь не туда и влипнешь в историю. Здесь всего на день тебя одного оставил, ты уже сколотил банду и разнес французскую таможню. Ладно бы ты местное что-нибудь разнес, но королевское, Его Величества, учреждение! Что ты скажешь Его Величеству?
- Что я по ошибке и прошу прощения.
- А суккуб? На закате адская тварь в Борго-Форнари зажигает, к рассвету ты ее уже изнасиловал и убил! Ну и черт с ней, конечно, но тебе же спокойно не сидится!
- Убивать демонов – достойный рыцарский поступок.
- А совокупляться с демонами в непристойных формах?
- Если демона потом убить, то этот грех простится.
- А выйти на поединок с отравленным мечом? Как это называется? Я такого свинства даже в легендах не помню.
- Тристан и Изольда?
- Надо брать пример с Тристана, а не с Моргольта, - Максимилиан тоже знал эту легенду.
- Жениться на женщине, которую не любишь, и всю жизнь страдать? Да у нас в роду с начала времен так никто не поступал.
- Женись на женщине, которую любишь, и не страдай. Я про другое. Тебя, может быть, убьют завтра. Как ты на том свете Габриэлю в глаза посмотришь?
- Никак. Я попаду в рай, а его грешную душу в овраге черти доедают.
- Почему ты попадешь в рай?
- Все священники попадают в рай. Так дядя Бертольд говорил.
- Ты не священник.
- Ой, подумаешь, недоучился немного. Бог простит. Я вообще родительский наказ выполнял. Маме с папой угодно было, чтобы я стал священником, а не Богу. Я с Божьей помощью и не стал.
- Это они зря, - вздохнул Максимилиан, - Я тогда сразу сказал, что лучше бы тебя женили поскорее.
- Ага!
- Что?
- Это было благословение? Уже второй раз?
- Почему второй?
- Кто только что сказал: "Женись на женщине, которую любишь, и не страдай"?
Максимилиан задумался, что будет менее опасно для мироздания, холостой Фредерик или женатый. Мироздание с трепетом ожидало решения.
- Я в твоем возрасте тоже, конечно, был не ангел... - принял решение Максимилиан.
- Помню-помню. Когда я был маленький, папа мне постоянно говорил "не будь как дядя Максимилиан". Потом пожалел, наверное, когда стал говорить "не будь как дядя Гец".
- ... Но вот остепенился, врагов поубивал, теперь уважаемый столп общества. Господь с тобой, женись.
- Я все слышал! Благословение было! Так папе и скажу!
- Я же еще невесту не видел?
- Кармина тебе понравится. Она похожа на тетю Шарлотту.
- Умеет кидаться предметами?
- Пока нет, зато умная.»
Продолжаю рекомендовать и жду продолжение.