![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
falcrumВторая часть цикла:
«— Здравствуйте, меня зовут Ори. Я — попаданец! Переродился не просто в другом мире, а в альтернативной Млечному пути Галактике! Из тяжелых испытаний в пятилетнем возрасте я вышел с прибытком — четырьмя Зверями Потока, моими личным фамильярами. Да и сам я не самый слабый одаренный, способный распоряжаться витальной энергией звезд! Полгода меня натаскивал один из лучших абордажников этой части рукава Галактика, а потом целый году учила Темному пути ведьма-диверсант! И вот я отправился в свое первое Настоящее Космическое Путешествие (обычные перелеты ни в счет!) став... та-да-да-дам — корабельным уборщиком!
— Не грусти! — Ная тронула мою щеку кончиком хвоста. — Тебе всего семь, а ты — уже уборщик!»
Воин, службою живущий...
«— Кстати, что там за история со Стражински и запретом на живность и растения в каютах? — я решил, что лучше отвлечься и не думать, что зачерпываю ложкой. И отказаться нельзя: все одно и то же лопают. Лучше историю послушаю.
Результат от попытки узнать «экипажную» историю превзошел все ожидания. Мехвод закашлялся и выплюнул на тарелку все, что успел запихать в рот, а Мария Ширай одновременно покраснела и отчетливо позеленела.
— Ты как вообще про это узнал? — восстановив дыхание, ткнул в мою сторону ложкой Стражински. — Майкл разболтал?!
— Да я нем, как этот рыбный суп! — возмутился суперкарго. — Ори, скажи ему.
— Узнали из пометки капитана Фаркаша к статье корабельного Устава, — честно ответил я.
— Ты читал устав?! — вылупились на меня теперь уже старпом и кэп. — Реально читал, а не пролистал?!
— Мне показалось важным знать действующие на корабле правила и ограничения, — вот уж не ожидал, что меня этим будут порицать.
— Придурок принес мне цветок кровавого багульника, — взяв себя в руки, рассказала безопасница. — Приятное, видите ли, хотел сделать. Сделал. Эта гадость, как только сезон цветения заканчивается, выделяет феромоны, вызывающие приступы неконтролируемой агрессии! Животные, попавшие под влияние феромона, начинают натурально сходить с ума. Бросаются друг на друга, рвут рогами и клыками. Пролитая кровь станет для семян багульника отличным удобрением.
Жесть какая.»
Гостеприимство - наше второе имя!
«Отчаливание от хаба, маневры и выход в гипер дались "Кузнечику" намного проще, чем причаливание. А все потому, что никто не заставлял ждать: сразу после отправки кэпом сообщения, что мы прекращаем оплату стоянки, нас словно с облегчением вытолкали за пределы станции. А единственная рекомендация от автодиспечера, если перевести её с языка компьютерных команд на человеческий, звучала так: "Отодвинься от меня. Дальше. Дальше. Еще дальше! Все, делайте что хотите, только не возвращайтесь!"»
Всё так и есть:
«А я, наконец встретился взглядом с быком, только что смотревшим на Дрейк-младшую. Светловолосую девочку в ярко-красном комбинезоне.
На одном из совместных обедов экипажа и пассажиров — они как-то сами собой вошли в повседневную жизнь "Кузнечика" — отец девочки рассказывал, что травоядные не видят цвета. Различают только яркость. Отведенная под обработку зрительной информации мощность мозга у них расходуется трехсотградусное поле зрения и способность сносно видеть звездной ночью. Потому всякие тигры и ягуары с желтым и оранжевым «камуфляжным» мехом действительно сливаются для косуль и оленей с лесным пейзажем. Зато контрастный к зелени цвет шкуры заранее позволяет хищникам увидеть друг друга и дает лишний шанс разойтись миром.
Не знаю, что в итоге сыграло роль спускового крючка. Может, прыжки, а не цвет. Но я хорошо увидел, как глаза животного наливаются дурной кровью, а из ноздрей с тяжелым хлюпаньем начинает вырываться натуральный пар.»
И Киплинга вспомнили:
«Даже мне захотелось ударить Стражински по голове чем-нибудь тяжелым. Чтобы, как говорилось в одном мультфильме из моей прошлой жизни, чтобы через трещину в черепе, в нее попало немного мозгов.»
Ну, вот прямее вспомнить героиню Булычёва, чем дать Алисе фамилию Дрейк, по-моему, нельзя было...
«— Здравствуйте, меня зовут Ори. Я — попаданец! Переродился не просто в другом мире, а в альтернативной Млечному пути Галактике! Из тяжелых испытаний в пятилетнем возрасте я вышел с прибытком — четырьмя Зверями Потока, моими личным фамильярами. Да и сам я не самый слабый одаренный, способный распоряжаться витальной энергией звезд! Полгода меня натаскивал один из лучших абордажников этой части рукава Галактика, а потом целый году учила Темному пути ведьма-диверсант! И вот я отправился в свое первое Настоящее Космическое Путешествие (обычные перелеты ни в счет!) став... та-да-да-дам — корабельным уборщиком!
— Не грусти! — Ная тронула мою щеку кончиком хвоста. — Тебе всего семь, а ты — уже уборщик!»
Воин, службою живущий...
«— Кстати, что там за история со Стражински и запретом на живность и растения в каютах? — я решил, что лучше отвлечься и не думать, что зачерпываю ложкой. И отказаться нельзя: все одно и то же лопают. Лучше историю послушаю.
Результат от попытки узнать «экипажную» историю превзошел все ожидания. Мехвод закашлялся и выплюнул на тарелку все, что успел запихать в рот, а Мария Ширай одновременно покраснела и отчетливо позеленела.
— Ты как вообще про это узнал? — восстановив дыхание, ткнул в мою сторону ложкой Стражински. — Майкл разболтал?!
— Да я нем, как этот рыбный суп! — возмутился суперкарго. — Ори, скажи ему.
— Узнали из пометки капитана Фаркаша к статье корабельного Устава, — честно ответил я.
— Ты читал устав?! — вылупились на меня теперь уже старпом и кэп. — Реально читал, а не пролистал?!
— Мне показалось важным знать действующие на корабле правила и ограничения, — вот уж не ожидал, что меня этим будут порицать.
— Придурок принес мне цветок кровавого багульника, — взяв себя в руки, рассказала безопасница. — Приятное, видите ли, хотел сделать. Сделал. Эта гадость, как только сезон цветения заканчивается, выделяет феромоны, вызывающие приступы неконтролируемой агрессии! Животные, попавшие под влияние феромона, начинают натурально сходить с ума. Бросаются друг на друга, рвут рогами и клыками. Пролитая кровь станет для семян багульника отличным удобрением.
Жесть какая.»
Гостеприимство - наше второе имя!
«Отчаливание от хаба, маневры и выход в гипер дались "Кузнечику" намного проще, чем причаливание. А все потому, что никто не заставлял ждать: сразу после отправки кэпом сообщения, что мы прекращаем оплату стоянки, нас словно с облегчением вытолкали за пределы станции. А единственная рекомендация от автодиспечера, если перевести её с языка компьютерных команд на человеческий, звучала так: "Отодвинься от меня. Дальше. Дальше. Еще дальше! Все, делайте что хотите, только не возвращайтесь!"»
Всё так и есть:
«А я, наконец встретился взглядом с быком, только что смотревшим на Дрейк-младшую. Светловолосую девочку в ярко-красном комбинезоне.
На одном из совместных обедов экипажа и пассажиров — они как-то сами собой вошли в повседневную жизнь "Кузнечика" — отец девочки рассказывал, что травоядные не видят цвета. Различают только яркость. Отведенная под обработку зрительной информации мощность мозга у них расходуется трехсотградусное поле зрения и способность сносно видеть звездной ночью. Потому всякие тигры и ягуары с желтым и оранжевым «камуфляжным» мехом действительно сливаются для косуль и оленей с лесным пейзажем. Зато контрастный к зелени цвет шкуры заранее позволяет хищникам увидеть друг друга и дает лишний шанс разойтись миром.
Не знаю, что в итоге сыграло роль спускового крючка. Может, прыжки, а не цвет. Но я хорошо увидел, как глаза животного наливаются дурной кровью, а из ноздрей с тяжелым хлюпаньем начинает вырываться натуральный пар.»
И Киплинга вспомнили:
«Даже мне захотелось ударить Стражински по голове чем-нибудь тяжелым. Чтобы, как говорилось в одном мультфильме из моей прошлой жизни, чтобы через трещину в черепе, в нее попало немного мозгов.»
Ну, вот прямее вспомнить героиню Булычёва, чем дать Алисе фамилию Дрейк, по-моему, нельзя было...